От «Барина Соломирского» до «Мистера Хитсома»
Казенное управление удержало Сысертские заводы от падения в пропасть и дало их совладельцам некоторую передышку, но проблем горного округа, конечно, не решило. Выплавка чугуна на Северском заводе упала с 188,2 тыс. пудов в 1861 году до 65,7 тыс. пудов в 1862 году, но уже в 1863-м вернулась к позапрошлогодним показателям — 186,8 тыс. пудов. В производстве железа и вовсе обошлись без резких колебаний. В 1862 году получили 42,7 тыс. пудов сортового кричного железа и 16,6 тыс. болваночного на листовое, всего: 59,3 тыс. пудов (в предыдущем году — 52,5). В 1863 году произвели 24,3 тыс. пудов кричного полосового, 28,9 — болваночного и 2,3 — дельного, итого: 55,5 тыс. пудов. Удалось сохранить и трудовой коллектив: в 1860 году на заводе работали 489 человек, в 1861-м — 519 и в 1863-м — 530. Из них 145 были задействованы на основных производственных операциях и 385 — на вспомогательных. А вот долги округа к сентябрю 1864 года (времени возврата к старым владельцам) выросли еще на полмиллиона и составили без малого 2 млн 300 тыс. руб. Что касается казенной части долга, то заводчики получили рассрочку — сначала на 26, а затем на 37 лет. С частными же инвесторами (более 1 млн 200 тыс. руб. долга) необходимо было договариваться самим. В заводской кассе тем временем лежала сиротливая тысяча рублей, а в заводских магазинах (на складах) было шаром покати.
Совладельцев завода на сентябрь 1864 года осталось всего четверо: Павел Дмитриевич Соломирский, который владел львиной долей (70 паев из 126), Алексей Александрович Турчанинов (34 пая), Марк Петрович Турчанинов (13) и Николай Маркович Ивелич (9). Соломирский, которому шел уже седьмой десяток, был не прочь передать заводы в долгосрочную аренду (на 36 лет) и снять со своих плеч заводское бремя. Тем более, что и потенциальные арендаторы имелись — компания частных кредиторов «во главе с неким Севастьяновым» (по определению В.Д.Черкасова). Но тут на защиту родового гнезда ринулся правнук «старого барина» коллежский секретарь Петр Маркович Турчанинов. Он свято верил в «могучую производительность» заводов и в «возможность полного, хотя и постепенного, удовлетворения всех кредиторов собственными силами».
Подобно Соломирскому и в отличие от иных совладельцев Петр Турчанинов жил при заводах и сумел заразить своей уверенностью основного держателя паев. Управляющим разоренного горнозаводского округа стал человек «из низов» — ученик и бывший помощник инженера Хвощинского крестьянин Сысертской волости Михаил Семёнов. Он с цифрами в руках сумел убедить кредиторов подождать верных прибылей, а заводчиков — не требовать себе немедленных дивидендов. И к 1880 году удалось добиться почти чуда: заводы с процентами выплатили долги всем частным кредиторам. В известной повести М.Е. Салтыкова-Щедрина один мужик двух генералов прокормил. А уральский мужик М.Е. Семёнов покруче вышел: стольких господ от конечного разорения уберег, да еще и заводы спас. В ряду прочих мер Михаил Семёнов замахнулся и на нереализованный проект своего учителя — создание Глубоченского пруда. Полуторавековое развитие Северского и Полевского заводов закономерно привело к тому, что их собственные сообщающиеся между собой пруды перестали удовлетворять энергетическим потребностям производства. Вместо дешевой энергии воды во все возрастающих объемах приходилось использовать дорогую энергию пара. Между тем в бумагах Ф.А.Хвощинского остались чертежи устройства плотины на речке Глубокой (приток Западной Чусовой), тоннеля сквозь гору и канала до речки Светлой, впадающей в Полевской пруд. В 1876 году план этот начал воплощаться в жизнь. Силами крестьян окрестных деревень поперек Глубокой была возведена насыпь из камня, песка и земли длиной 700-800 метров.
Затем через невысокую гору была пробита километровая штольня, а от ее выхода на поверхность прорыт открытый 5-километровый канал. В 1887 году работы были успешно завершены. Сооруженная без специальной техники, ломами да лопатами, система продолжает действовать и сегодня. Подземный тоннель с тех пор ремонтировали лишь однажды — в 1961 году и плотину также однажды — в 1965-м. Другим важным событием стало открытие в 1878 году первой на Урале Горнозаводской железной дороги. Она соединила два главных города Пермской губернии — Екатеринбург и Пермь и представила собой выгнутую в северном направлении дугу — через Невьянск, Нижний Тагил и станцию Чусовская. Название точно отражало главное назначение дороги: доставлять горнозаводскую продукцию из возможно большего числа округов к пристаням на Каме. Сысертские заводы остались от дороги южнее. И тем не менее, если раньше вся их продукция к марту свозилась на Уткинскую пристань на Чусовой (в 88 верстах от Северского завода), то отныне часть металлов отправлялась по «железке» на камскую пристань у станции Левшино. На первый взгляд железнодорожные перевозки обходились дороже речных (на 2,5 копейки на пуд), но экономия леса и устранение риска потери барок на своенравной реке с лихвой перекрыли эту разницу. В 1882 году вниз по Чусовой ушли последние 22 барки с продукцией Сысертскго округа, а уже в следующем году железнодорожный транспорт стал вне конкуренции. На семёновское время выпала и смена основного владельца заводов. Еще в марте 1870 года в Сысерти скончался Павел Дмитриевич Соломирский — Паолино, как звала его великосветская жена, большой грузный человек, любитель охоты, лошадей и оранжерейных цветов. Похоронен он был на родовом участке в ограде Свято-Аннинской церкви.
Вступившему в наследные права Дмитрию Павловичу Соломирскому (1838-1923) было уготовано стать последним заводовладельцем из числа потомков А.Ф.Турчанинова. Понимая, что заводы хозяйского пригляда требуют, Д.П.Соломирский, подобно своему отцу, поселился в Сысерти. «Барин Соломирсков», или «наш пучеглазик», называли его рабочие. О том, насколько глубоко «барин» вникал в заводские проблемы, рабочим судить было сложно, а вот увлечения его были на виду: музыка, фотография, орнитология. В 1914 году А.П. Соломирский издал в Стокгольме роскошный «Атлас европейской орнитологии», по мнению специалистов, не имевший аналогов в современной ему науке. Созданному в Екатеринбурге музею Уральского общества любителей естествознания (УОЛЕ) Соломирский передал чучела более сотни различных птиц, маньчжурского тигра, индийского и эфиопского леопардов, белого и бурого медведей, серого волка и иных хищников составили основу зоологической коллекции музея. Всесторонняя помощь Д.П. Соломирского в изучении уральского края была отмечена в 1885 году избранием почетным членом УОЛЕ, а в 1911 году — почетным попечителем музея УОЛЕ (наследником которого является Свердловский областной краеведческий музей). На свои личные средства Д.П.Соломирский выкупил на Клубной (Первомайской) улице Екатеринбурга здание с залом, посодействовав, таким образом, учреждению отделения Императорского Русского музыкального общества. Председателем отделения выбрали самого Дмитрия Павловича не только как спонсора, но и как тонкого ценителя музыки, автора романсов и произведений для фортепиано. Учрежденное в этом здании музыкальное училище имени П.И.Чайковского работает и поныне. Немало сделал Соломирский и для развития народного просвещения. С 1890 по 1903 годы он состоял почетным попечителем Екатеринбургской мужской гимназии, ежегодно жертвуя ей не только положенные по попечительскому статусу 1200 руб., но и дополнительно выделяя значительные суммы. В Сысерти заводчик опекал детский приют для девочек, открытый еще в 1858 году. На его содержание он ежегодно выделял до 1900 руб. Пользовались поддержкой заводчика и другие имевшиеся в округе учебные заведения. В частности, в поселке Северского завода в 1870 году была открыта земская школа для мальчиков — мужское начальное народное училище. По мере взросления учеников увеличивался и срок обучения в школе. В 1871-1907 годах здесь было три класса, в 1907- 1908 годах — четыре и с 1908-го — пять. В 1900 году в Северском поселке также открылась трехклассная женская школа. В тесно связанном с заводом селении Косой Брод земская школа существовала с 1881 года.
По данным земской переписи 1885-1887 годов, в поселке Северского завода уровень грамотности мужчин составлял 40,8%, женщин — 9,9%, средние же показатели грамотности населения равнялись 24,9%. Это было выше, чем в целом по заводским поселкам Екатеринбургского уезда (мужчины — 28,3%, женщины — 9,2%, все население — 18,4%). Но положение в центре округа — Сысерти — все-таки было лучше (соответственно — 45,3; 12,1%; 28,3%). По состоянию на 1882 год Северский завод был описан В.Д.Черкасовым следующим образом: «Доменная о 2-х фурмах печь находится в особом каменном корпусе и выплавляет в сутки до 1000 пудов, при среднем сходе 50 колош; на один короб угля приходится от 16 до 20 пудов. Дутье на доменную печь доставляется мехами о 2-х лежачих цилиндрах, действующих от металлического колеса или тюрбины Швам-Круга. Эти же меха доставляют дутье 12 кричным, 3 кузнечными 1 якорному горну. В случае маловодья дутье для доменной печи доставляется особыми мехами, действующими от 20-сильной паровой машины. Выковка железа производится на 6 водяных молотах с самостоятельным для каждого наливным колесом и на 3-х паровых молотах в 1 тонну каждый, при 6 паровых котлах, нагревающихся теряющимся жаром от 6 кричных горнов. Средняя суточная выковка под паровыми молотами до 250 и под водяными до 200 пудов. Железа приготовляется в год полосового… от 10 до 40 тыс. пудов, смотря по состоянию воды в пруде и болванки для передела на листовое в Ильинском заводе от 50 до 75 тыс. пудов. При заводе имеется каменное здание для конторы, деревянный дом для управителя, школа, конный двор на 20 лошадей и необходимые магазины для чугуна, железа, провианта и проч.». В последние десятилетия XIX века в даче Северского завода помимо уже истощенных, брошенных железных рудников (Кособродского, Осиновского, Вознесенского, Больше-Угорского, Смородинского и даже Безштановского) имелись и вполне действующие. С основания завода щедро делился запасами Красногорский рудник. В 1877 году был открыт Аркадьевский рудник, в 1892 году перешел от Ревдинских заводов Рябиновский рудник.
Наличие этих трех последних рудников позволило Северской даче обойти по объемам добычи железной руды соседнюю Полевскую дачу и догнать Сысертскую. С 1882 по 1896 годы в Северской и Сысертской дачах было добыто по 17 млн. пудов руды, а в Полевской — только 3,5 млн. пудов. Помимо этого, в Северской даче с 1876 года велась разработка хромистых руд, на Кулигинском и Осиновском месторождениях, с 1884-го — на Смородинском и Северском. Повезло Северской даче и с золотом: в 100 пудах породы здесь содержалось 52% доли драгоценного металла, в то время как в Полевской даче 39% и в Сысертской 31%. В 1885-1900 годах на Северском заводе провели масштабную модернизацию производства. В 1886- 1887 годах построили вторую доменную печь. К 1890 в здании кричной фабрики пустили в эксплуатацию две регенеративных газопудлинговых печи. Для обеспечения их топливом построили газогенераторную станцию с четырьмя газогенераторами, работавшими на древесных отходах. Для обжима пудлинговых криц использовали 6-тонный паровой молот системы Несмита. Для прокатки вышедших из-под этого молота заготовок в 1892 году установили сортопрокатный стан с трехвалковыми клетями. Привод рабочих валков стана осуществлялся от горизонтальной водяной турбины «Виктор» мощностью 250 лошадиных сил. Для нагрева заготовок из пудлингового железа перед прокаткой использовали камерные печи. В эти же годы была пущена в эксплуатацию газосварочная нагревательная печь системы Сименса. Новые для северчан пудлингово-сварочные технологии позволили в 1891 году отказаться от задержавшегося на заводе кричного производства. Впрочем, и пудлингование (применение которого на горнозаводском Урале началось с 1820-х годов, а на Сысертском и Верх-Сысертском — с 1850-х) уже не являлось передовым методом. В металлургической промышленности все шире использовался мартеновский способ производства железа и стали, который не только обеспечивал возможность получения металла с заданным химическим составом (а следовательно, необходимыми свойствами), но и позволял избавиться от накопившегося за многие годы железного лома. В 1893 году на Северском заводе на месте одной из газопудлинговых печей установили 5-тонную мартеновскую печь, ставшую основой мартеновского цеха № 1. В 1895 года на площадке сгоревшей кричной фабрики возвели мартеновский цех №2. Мартеновский процесс позволил довести долю железного и стального лома до 40% от всего отправляемого в печь на переплав материала и таким образом экономить чугун. Выход годного металла также увеличился, поскольку угар в мартенах не превышал 10%. Топливом для мартеновских печей служил генераторный газ, получаемый на построенной ранее газогенераторной станции при сжигании дров, пней, сучьев, хвои и торфа. Череда технологических перемен на Северском заводе соответствовала общему тренду в металлургии. С 1885 по 1900 годы количество кричных горнов на Урале сократилось почти вдвое — с 336 до 186, а число мартенов увеличилось с трех до трех десятков. Череда технологических перемен на Северском заводе соответствовала общему тренду в металлургии. С 1885 по 1900 годы количество кричных горнов на Урале сократилось почти вдвое — с 336 до 186, а число мартенов увеличилось с трех до трех десятков. В прежние времена, на мануфактурной стадии развития производства, уральские горнозаводские хозяйства стремились самостоятельно производить для собственных нужд все — вплоть «до последнего гвоздя».
С появлением на заводах привозной, преимущественно заграничной техники ситуация стала меняться. И все-таки многое по соображениям дешевизны и надежности продолжали изготавливать привычным «хозяйственным образом». Так, своды мартеновских печей были выложены из кварцевых кирпичей, произведенных на собственной кирпичной фабрике. Такие кирпичи выдерживали до 370 плавок при бесперебойной работе мартена. Производила фабрика и красный строительный кирпич, из которого были сложены здания цехов. Значительная часть заводского технологического оборудования также была изготовлена в собственной механической мастерской. В ее состав входили три отделения: станочное (с парком из десяти металлорежущих станков с приводом от паровой машины через ременные трансмиссии), слесарное и котельное. Рядом размещалась кузница. Силами механической мастерской были изготовлены детали паровой воздуходувной машины для доменного цеха, гидравлический пресс для кирпичной фабрики, дымовые трубы и другое оборудование. В 1890-х годах в пристрое к огнеупорному цеху была установлена динамо-машина производства германской фирмы «Сименс-Шуккерт» с приводом от водяной турбины и локомобиля (для работы во время недостатка воды в пруду). Эта «электростанция» использовалась для освещения помещений завода и площадки перед «весовой избой». В огнеупорном же цехе разместилась и первая электромастерская. В 1886 году заводы, лесные дачи и важнейшие рудники Сысертского округа получили телефонную связь с главной конторой. Одновременно подобная же окружная (по сути междугородняя) телефонизация была проведена на Богословских заводах. Затем передовой опыт начал стремительно распространяться по горнозаводскому Уралу. К концу столетия Северский завод был связан телефонным сообщением не только с Сысертью, но и с Екатеринбургом, а также со станцией Мраморская, через которую по новой железнодорожной ветке отправлялась потребителям готовая заводская продукция. Ввод дополнительных мощностей позволил наладить производство новых сортов проката: круглого, четырехгранного, углового, широкополосного, большемерного котельного, кубового, резервуарного, из слитков мартеновского железа и стали, а также штыки (чушки) чугуна и сварной пудлинговой болванки для изготовления листового железа. Всего в 1895 году было произведено: 831,4 тыс. пудов (13,6 тыс. тонн) чугуна, 196,7 тыс. пудов (3,2 тыс. тонн) стали и 63,1 тыс. пудов (тысяча тонн) проката. В ближайшие годы рост производства продукции продолжился. В 1897 году было произведено 934,6 тыс. пудов чугуна и 78,8 тыс. пудов железа. В 1898 году вместо доменной печи №1 возвели новую и произвели 834 тыс. пудов чугуна, 431 тыс. пудов мартеновского полупродукта и 79,4 тыс. пудов готового железа. Триумфальным стал год 1900-й, когда было произведено 1212,7 тыс. пудов чугуна и 128 тыс. пудов железа. Соответственно росла и численность работников Северского завода. В начале 1880-х годов В.Д.Черкасов писал: «Мастера, рабочие и все почти служащие при конторах и заводах исключительно принадлежат к местному населению. В Ильинском листокатальном цехе, а также в Северском кричном цехе несколько рабочих из соседних заводов, которым, кроме задельных плат, выдаются кормовые деньги». В 1885 году в основных цехах Северского завода трудились 162 человека, на вспомогательных работах был задействован 434 человек. Затем ситуация начала стремительно меняться. К 1888 году численность вспомогательных работников почти утроилась, достигнув 1210 человек, количество занятых на основных работах выросло до 173 человек. К середине 1890-х годов на заводе трудились 1854 человека, из них на основных заводских работах — уже 510, прочие 1344 добывали руду, выжигали уголь, мыли золото.
В заводском поселке, согласно подворной переписи 1896 года, насчитывалось 460 домохозяйств и 2396 жителей. Простое сопоставление численности жителей Северского поселка и заводских работников позволяет предположить, что среди последних появилось немало пришлых. Также вероятно, что значительная часть этих пришельцев прибыла из соседнего селения Косой Брод, принадлежавшего вместе с заводским поселком одному церковному приходу. По данным 1902 года, приход Северской Свято-Троицкой церкви составляли 3639 человек обоего пола: 1822 мужчины и 1817 женщин. «Главное занятие — работы на заводе, добывание и доставка различных материалов: руды, торфа, угля и пр. Многие занимаются работой на золотых приисках», — сообщало солидное справочное издание «Приходы и церкви Екатеринбургской епархии». После тучных 1890-х годов нагрянул экономический кризис 1900-х. В Сысертском горном округе в 1903 году пришлось прекратить действие одного из заводов — Верх-Сысертского. Надеялись, что на время, оказалось, что навсегда. Минуло еще четыре года, но положение не стало лучше. Окружной управляющий А.М. Мокроносов писал: «Сысертские заводы вынуждены были почти всю наличную выработку железа прежних лет держать на складах непроданной, продолжая в то же время затрачивать из оборотных средств заводов громадные суммы для обеспечения работой народонаселения, и эти безвозвратные затраты на производство продуктов, также остающихся на складах непроданными, естественно, не могли не истощить последних оборотных средств завода». В недалеком прошлом Александр Михайлович Мокроносов управлял Северским заводом, да и вообще происходил из местных — заводских. К таким рабочие относились с особым пристрастием: в случае успехов — гордились без меры, в случае трудностей и неудач — судили без пощады. «За управление Сысертским округом Мокроносов взялся решительно и сразу повел такую жесткую политику снижения жалования и введения черных списков, что рабочие взвыли…, — писал П.П.Бажов («Уральские были»). — Вместо, решительного приказа он «действовал убеждением и примером». «Я вот сам, как управляющий, должен получать восемнадцать тысяч рублей в год, а буду получать только шесть». Чувствуйте, понимайте и берите. пример! По этому примеру получалось что-то совсем дикое для рабочего: вместо рубля стали платить тридцать пять — сорок копеек в день. Даже грошовые пенсии, которые давались инвалидам и сиротам, были в большинстве сняты». Наконец Д.П.Соломирский, рыцарь многих прекрасных увлечений, в число которых, однако, не попали ни горное дело, ни металлургия, решился на продажу заводов. Прочие совладельцы частью согласились, частью воспротивились, но голос обладателя более 80% паев, конечно, стал определяющим. В 1909 году велись переговоры со шведским подданным Альфредом Петером Персоном.
Однако по какой-то причине сделка сорвалась. В 1911 году дело вновь сдвинулось с мертвой точки. На сей раз Соломирский даже получил аванс от директоров Русско-Английского коммерческого банка Г.И.Бененсона и Г.М.Оркина. В январе следующего года этот банк и два британских составили акционерное общество Сысертского горного округа. В марте 1912 года сделка состоялась, и заводы ушли из рук потомков А.Ф.Турчанинова. Правление акционерного общества располагалось в Лондоне. Соответственно там же находился и оттуда совершал визиты на Сысертские заводы директор компании, член Лондонского горного металлургического общества инженер В.Сэлкэрк. Управляющим Сысертским округом был назначен британец Ф.Райт (иные написания фамилии в литературе и архивных источниках — Рейт, Рейд) — прототип мистера Хитсома в бажовском сказе «Ионычева тропа»: «Помнишь, перед самой-то войной наш завод какой-то компании перешел? Сперва думали, большая перемена будет, а вышло незаметно. Приехал только один новый. По-нашему говорил плохо, а все-таки понять можно. И прозванье у него чужестранное. Хитсом вроде». Наезжали в округ и другие иностранные специалисты. Так, по заданию компании здесь проводили геологические изыскания член Британского горного металлургического института доктор А.Л. Саймон и американский горный инженер С.Х. Болл, считавшийся специалистом по месторождениям драгоценных камней. Несмотря на продажу округа, А.П. Соломирский продолжил свое одинокое житье в Сысерти вплоть до революции 1917 года, когда потерял последнее имущество. После этого он был вынужден скрываться в Екатеринбурге, где и окончил свои дни в нищете и забвении в 1923 году.
Источник: Серия «Из историй индустриальной культуры Урала», издание «Северский трубный завод из века XVIII в век XXI»
